Память, которой не будет забвенья

«Спасибо тебе, солдат!»

 Здравствуй, дорогой боец, защитник Родины! Кто ты, неизвестный солдат?... Я захотела написать тебе письмо – письмо из будущего. Это всё, что я могу сделать для тебя, чем тебя поддержать. Имя твоё мне незнакомо. А жаль. Мне так хочется о тебе хоть что-нибудь да узнать… Но тебе говорить пока что нельзя, а вот я могу рассказать о себе. Я Вероника, живу и учусь в том самом городе, где ты сейчас проходишь лечение. У нас большая дружная семья: мама, папа, сестра Аня. А Ишимбай наш разросся – стал зелёным, красивым, удобным для жизни. Асфальтированные дороги, ухоженные тротуары, много зелени, цветов, деревьев. Учусь я в самом лучшем – по всем показателям - учебном заведении города, да и Башкортостана – лицее №12. Прости: я не уточнила: пишу тебе из 21-го века. Удивился? Да-да, сейчас уже нет войны. Мы победили! Вернее, вы, наши герои! Это произошло в мае 1945 года. А в послевоенное время страна поднялась из руин, стала сильной державой! Во многом мы стали первыми. И первым в космос полетел наш, советский человек, - Юрий Гагарин. Но нет  уже СССР. Спросишь, как зовется теперь наша страна? Россия. А здание школы №1, в котором сейчас госпиталь, стало гимназией №1, и есть в ней до сих пор специальная комната, где в сорок первом была операционная. И по сей день, хранит она следы той военной поры: стены, потолки по-прежнему покрыты масляной краской – как и положено в операционных.

   Готовясь к разговору с тобой, я много, очень много узнала: читала статьи, ходила в краеведческий музей, библиотеки, наладила тесный контакт с учителем школы №11 С.Х. Милушкиной. Она вместе с ребятами занимается поиском и увековечением имен солдат, умерших в госпиталях №2606 и №5920.

   И теперь я знаю вот что о вашем времени. Как всей страной старались помочь бойцам. Врач А.А. Рыбаковская догадалась использовать кипящий парафин для быстрого заживления ран. Возможно, и ты знаком с этой процедурой. С парафином проблем нет: Ишимбай славится своими нефтепромыслами. А ещё я знаю: чтобы бойцы выздоравливали быстрее, в коридорах у вас стоят баки с обыкновенными дрожжами. Подходи и пей, поправляйся быстрей! А что ещё делать? Лекарств недостаточно, материалов тоже. В ход идёт всё натуральное: солнечные ванны, соленая вода из буровых, лечебная грязь, привозимая из Красноусольска.

   Дорогой боец! Ты скажешь, к чему я тебе всё это рассказываю? Ведь ты сам знаешь, как вас там лечат, чем лечат, кто лечит. Но я хочу, чтобы ты знал: мы бережно храним память о тех незабываемых днях Великой Отечественной войны, о каждом из вас, о каждом дне…

   Конечно, тебе сейчас, наверное, ни до чего нет дела. Теперь ты сражаешься со своей болезнью. Может, тебе придаст силы, если ты узнаешь, что весь народ стремится сделать всё посильное, только чтобы помочь армии и на фронте, и в тылу. Знаешь, когда горожане узнали, что в городе будет открыт эвакогоспиталь, то многие бросились помогать: привели все палаты в порядок, принесли из дома койки, столы, стулья, тумбочки, сшили шторы на окна. Вы - раненые – прибыли, когда всё было готово. Плоховато с питанием – не беда! – люди приносят еду из дома и кормят раненых бойцов. Все, в едином порыве стремятся делать всё, что нужно, для фронта, для победы!

В.В. Смирнова потом будет вспоминать: «Рученьки, на вас надежда! И яму под овощехранилище выкопал не экскаватор, а те руки… У женских рук было бесценное свойство: они были честными и чистыми. А сердца – горячими и добрыми».

   Вот в какие обстоятельства, в какие условия попал ты, молодой солдат. Тебя окружают люди, которые стали в наше время легендой. А сейчас это просто нянечки, медсёстры, врачи. Просто женщины, приходящие после работы на нефтяных промыслах ухаживать за вами. Просто дети, с волнением выступающие в ваших палатах с песнями, стихотворениями. Просто люди, которые стараются поднять вам боевой дух, помочь подняться на ноги.

   Дорогой солдат! Выздоравливай побыстрее! Знай, что ты нужен Родине, чтобы победить фашистов, чтобы потом восстанавливать разрушенные города и сёла, обрабатывать землю, чтобы приносила она богатый урожай.

 …У нас сейчас хорошо. Главное - мы радуемся мирному небу и помним: не было бы вашего бессмертного подвига – не было бы и нас!

Спасибо тебе, солдат! Живи!                          Ученица 11 класс       

                                                                                                                     Последнее письмо

                      Раннее утро. Солнце только-только озарило землю своими лучами. Почти сухая трава покрылась инеем. Небо было серое, мрачное, словно чем-то недовольное. В небольшом садике перед домом деревья сбрасывали листву, покрывая землю разноцветным ковром. Стояла мертвая тишина. Все уснуло. Слегка подул ветерок, весело зашуршав листьями.

Таким было осеннее утро страшного 41-ого года. Казалось, дома, деревья и солнце – все с печалью смотрело, как с ветхого домика сегодня на фронт уходил Сережка, совсем молодой парень, высокий, крепкий, похожий на своего отца – Петра Михайловича, бывалого солдата. В это утро отец давал советы сыну, как лучше стрелять, как спастись от ран. приводил примеры героических поступков своих товарищей и просто рассказывал сыну, что такое война. Мать, Любовь Дмитриевна, тихонько собирала вещи в дорогу, поминутно всхлипывая, смотря на Сережку. А он тепло улыбался ей и, глядя в самые глаза, говорил: «Все будет хорошо, мама».

 Сережка прошел по всей квартире, оглядев давно знакомые ему вещи, вспомнил, как он здесь играл, бегал и смеялся. Посмотрев на родной дом в последний раз, парень отвернулся и вышел. На крыльце его уже ждали родители. Петр Михайлович похлопал Сережку по плечу. Вырос сын – настоящий бравый солдат. А отец и не заметил, как повзрослел его мальчуган. Любовь Дмитриевна грустно смотрела на своего Сереженьку. Он просто обнял ее, посмотрел в зеленые глаза и, не сказав ничего, ушел. Но слова были не нужны, они поняли друг друга без них…

Прошло пятнадцать дней с тех пор, как Сережка ушел на фронт, но не было ни одного письма, ни одной весточки от него. Любовь Дмитриевна не находила себе места. Каждый день ждала… Но ждала чего? Письма от Сережи или плохую весть? Этого не знал никто… Даже она сама. Муж говорил ей: «Люба, не переживай ты так. Всего лишь пятнадцать дней прошло. Когда воюешь – пустяки. Сережка наш – парень шустрый. Выберется как-нибудь». А она сидела и молчала, дума о чем-то о своем, самом сокровенном. «Ведь он совсем еще маленький мальчик, мало ли что может случиться,» - спустя минуту сказала Любовь Дмитриевна. Она так и запомнила своего сынишку не смышленым малышом и не хотела понимать, что он – солдат.

В раздумьях прошло много времени. Тишина все больше наполняла комнату. Она проникла в каждый уголок, в каждую вещь, даже в душу Любовь Дмитриевны пролезла, окутала и словно жалела. И она абсолютно ни о чем не думала. Ни о чем. Стук в дверь вернул всех назад из мира тишины. Муж с женой никого не ждали. Петр Михайлович открыл дверь. Это оказался почтальон. Взглянув в глаза бывшего солдата, он вселил в него лучик надежды и отдал небольшой конверт. Любовь Дмитриевна взволнованно спросила:

- Кто там, Петя?

- Любочка, это почтальон с письмом от Сережки.

Ее глаза налились слезами счастья. Она надеялась, она ждала, она верила и наконец волнение, которое тревожило в последнее время, хотя бы на миг оставит ее сердце.

Любовь Дмитриевна, забрав письмо у мужа, ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Аккуратно открыв конверт, она взяла листок, вырванный из школьной тетради, на котором детским почерком было написано следующее:

« Любимые мама и папа! Пишу вам только сейчас, потому что до этого не было ни одной свободной минутки. Как ваши дела, как здоровье? Писать вам буду редко. Проклятые фашисты все наступают и наступают. Все ближе к Москве. Командование в полном не- понимании, оно не знает, что делать, а из-за этого гибнут люди. Меня определили в танковые войска на должность наводчика. Экипаж у нас хороший, работает слажено. Друг друга понимаем почти с полуслова. А командир наш – настоящий знаток танков. Знает, куда лучше попасть, чтобы уничтожить фрицев. Служим мы, можно сказать, в самом пекле. Немцы и минуты не дают отдохнуть. Ночью постоянно миссершмиты летают, все разведывают, а то и бомбу сбросить могут. В свободную минутку собираемся все вместе и то песни поем, то рассказы старших слушаем о немцах. Бывалые поучают нас: как фашиста распознать, как лучше от бомбы укрыться. Так и проводим время. Пока что все. Пишите мне, а я по возможности буду отвечать. Ваш сын Сережа».

Вот такое небольшое письмо, а сколько эмоций вызвало оно у матери. Она сразу же представила маленькую землянку, тусклую свечу и Сережку, склонившегося над листом и выводящего аккуратные буквы. Не помня себя, Любовь Дмитриевна достала листок бумаги и около часа просто сидела и смотрела на него. Не видя и не слыша ничего вокруг, в голове звучал только голос сына. «Гибнут»,  «войско», «уничтожить», «немцы», «пекло» – эти страшные слова повторяла она про себя. По лицу потекла слеза, которая упала на белоснежную страницу. Поборов свои эмоции, Любовь Дмитриевна начала писать ответное письмо…

Через два дня Сережа сидел под деревом со своими боевыми товарищами, вспоминая свой родной дом и близких. Все парни получили уже хотя бы одно письмо из дома. Все, кроме Сережи. Он не хотел никому говорить о том, что чувствует. Страх за мать и отца накрывал его с каждым днем все больше и больше. Он так задумался, сидя под могучим дубом, что не заметил, как к нему подошел командир Василий Иванович и, улыбаясь, молча, смотрел на него. Это могло продолжаться еще много времени, если бы Василий Иванович не чихнул и не вернул в реальность солдата, который вздрогнул, но быстро вскочил и отдал честь командиру, а тот просто молча передал письмо и ушел. Сережка взглянул на него со страхом, но все-таки открыл конверт, взял листок, местами измятый от слез, на нем дрожащими буквами написан текст:

«Сын наш любимый, Сереженька. Мы с папой очень волнуемся за тебя. У нас все хорошо. Также живем в нашей квартире. И до нас война дошла. Вчера на город упали первые бомбы. Но не волнуйся. На днях мы пойдем в бомбоубежище, там займем место, и все будет хорошо. У нас уже первые холода начались. Днем уже минусовая температура. Надеюсь, тебе там тепло? А еды тебе хватает? Бейте фашистов, не щадите этих убийц. Но только, пожалуйста, будь осторожнее. Уж очень мы боимся за тебя. Завтра отправим тебе небольшую посылку с едой. Что тебе еще нужно? Не стесняйся просить. Для тебя найдется все. На этом заканчиваю писать. Очень просим тебя отвечать почаще. Крепко обнимаем тебя. С любовью мама и папа».

Это письмо вызвало бурю чувств. С одной стороны, относительное спокойствие, надежда на лучший исход, а с другой, – большая тревога за родных, ведь война докатилась до его маленького, родного, но самого любимого городка. В любой момент бомба могла настигнуть мать и отца.

Следующее письмо Любовь Дмитриевна получила только через месяц. Конверт был помятый и грязный, скорее всего, затерялся где-то на почте. Распечатывая письмо, женщина плакала и плакала уже очень давно. Пока она дочитала, весь листок стал мокрым и сморщенным. И хотя в письме не сообщалось ничего плохого, Любовь Дмитриевна просто не знала, что ответить на это письмо:

 «Любимые мама и папа. Как ваши дела? Как вы поживаете? Все ли у вас хорошо? Я ни в чем не нуждаюсь, так что можете не волноваться. Батальон наш перебросили еще ближе к Москве. Линия фронта с каждым днем сдвигается. Мы отступаем. Фашисты словно ни днем ни ночью не отдыхают. Все наступают и наступают. Когда светло, на нас идут пехота и танки, а как стемнеет, в небе появляются самолеты и то просто летают, а то пару бомб сбросят прямо на окопы. Неделю назад погиб наш механик-водитель. Не успел из горящего танка вылезти, так и взорвался. А вчера командир ранен был, его в госпиталь отправили. Пуля в ногу попала. Может быть, будут ампутацию делать. Да, я слышал от старших, что с таким ранением только это и спасает. А если вовремя не сделать, то и на другие части тела перейти может. Жалко командира, хороший мужик. А нам пока другого дали. Ох, и злющий он. Требует много. Он не такой, как старый Василий Иванович, поможет, расскажет и покажет, а этот только и умеет, что приказы отдавать. Вот так и живем. Не обижайтесь, давно я не писал, потому что фрицы наступают. Вы не волнуйтесь за меня. Когда война кончится, я приеду к вам и заживем все вместе, как прежде. Я выучусь, работу найду, и все у нас будет хорошо. Вот увидите! А пока все. С любовью, сын Сережа».

В конце была поставлена большая клякса. На секунду Любовь Дмитриевна даже улыбнулась ей. Сережа всегда писал чисто и аккуратно, но в конце часто ставил кляксы и этим портил все впечатление. Эти мирные мысли лишь на мгновение появились в голове женщины. А потом эта черная клякса заставила вздрогнуть. Она была похожа на тучу, которая надвигалась большой бедой на семью, на всю страну. Это была смерть. Смерть, которая затронула каждый уголок мира, она пробралась в самые удаленные и самые недоступные места человеческого сердца. Люди ежедневно боялись, что именно их настигнет смерть. Таким человеком была Любовь Дмитриевна. Она боялась не за свою жизнь, нет, она боялась за жизнь единственного родного сына. Ни одну ночь женщина не могла спать спокойно. Всегда мучили кошмары, и, казалось, она уже больше не выдержит еще одной такой ночи. Но жизнь продолжалась так же, как продолжалась война. Бесконечная война…

На этот раз письмо пришло достаточно быстро, поэтому Сережка вздохнул с небольшим облегчением. Он уселся в самый дальний угол землянки и открыл конверт. Листок был весь сморщенный, видимо от слез. Парень не удивился, он думал, что мать много плачет по нему. Но что-то екнуло в сердце, что-то сломилось. Появилось плохое предчувствие.

«Сынок мой любимый, Сереженька. Прошу тебя, не волнуйся. Я знаю – это не просто, но постарайся. Ты не сразу примешь ту новость, которую я тебе сообщу. Ты крепись, ты сильный мальчик и справишься с этим. В тот день, когда мы должны были идти в бомбоубежище, на небе показались два самолета. Они были очень высоко, и различить, чей это самолет было очень сложно. Мы с папой подумали, что наши самолеты летят громить фашистов. О тебе сразу вспомнили. Подумали, как ты воюешь. А в следующее мгновение услышали свист. Это летела бомба. Мы быстрее разбежались в разные стороны. Послышался сильный удар. Уши заложило, ничего не видно. Когда пыль начала опускаться, я побежала искать твоего отца. Он был неподалеку. Но я не увидела ни одного движения с его стороны. Я быстро подошла к нему. Глаза его были закрыты. Он почти весь истекал кровью. Я обняла его, а он приложил последние усилия, открыл глаза и сказал: «Люба, я люблю тебя и всегда буду любить. Сейчас я умираю, но я счастлив, что вижу тебя сейчас. Передай Сережке, что он храбрый малый и достоин быть солдатом»…

На этом письмо прервалось. Точнее не письмо, а еще одна жизнь. Жизнь юного простого мальчика Сережки. Злосчастная бомба угодила прямо в землянку. Не выжил никто. Этот парень мечтал о мире, спокойной жизни, о семье, которая всегда была бы вместе. Он думал об этом каждую секунду: когда шел в бой, когда садился в танк, когда читал письма и когда их отправлял. Он всегда мечтал и верил, что наступит тихий мирный день. Искренне верил. До последнего, до конца.

Он никогда не дочитает этого последнего письма, не узнает о смерти отца, которая, казалось, наступила в один миг с его смертью. Он был безумно похож на отца, но глаза матери. Такие красивые зеленые глаза. Всегда честные и искренние, живущие до конца. Вечная слава героям. Вечная им память.                      Ученица 8 класс